С хорошим жанровым кино на Берлинале как в местных барах с вином — «Что, что, вино? Ну, есть тут одно примитиво». Но и здесь можно наковырять пару-тройку фильмов, заряженных саспенсом. Встречайте: новый Содерберг, иранский триллер про маньяка, который убивает режиссеров кино, и снятая одним кадром драма про теракт в Норвегии.

Впереди 4 выходных, а значит, самое время для кино. Проблема в том, что фильмов из подборки еще нет на торрентах. Но вы не теряйтесь: мы подобрали к каждому что-то вроде автозамены (не такой оригинальной, как у iPhone, но тоже ничего).

Текст: Анна Ефременко

«Не в себе» / Unsane

Режиссер: Стивен Содерберг.

О чем кино: Сойер сбегает из родного города от преследований незнакомца. Девушка находит новую работу, но внезапно и не по своей воле попадает в психбольницу. Кто здесь главный псих — она или те, кто держит ее в больнице — еще вопрос.

Автозамена: «Побочный эффект» и «Заражение» Содерберга, «Ингрид едет на Запад» Спайсера.

В это сложно поверить поклонникам, скажем, Ильдико Эньеди, но Содерберг за прошлый год снял два полнометражных фильма и сериал. И еще два спродюсировал. Сценарий Unsane был написан за 10 дней, съемочный процесс длился чуть больше — две недели. Содербергу так понравилось снимать на айфон, что, шутил он на пресс-конференции, можно вообще забыть про кинокамеру. Смартфон в этом фильме — не для позерства или баловства. Так Содерберг сократил дистанцию между зрителем и актерам еще больше, а в некоторых моментах вовсе заставил почувствовать, что сейчас не кино смотришь, а с другом по FaceTime разговариваешь.

Но Содерберг не был бы Содербергом, если бы к формальной стороне процесса не добавил содержательную. Его Unsane — крайне актуальное высказывание на фоне непрекращающихся разговоров о харассменте и виктимблейминге. И еще более актуальное — о современной системе здравоохранения США, где еще непонятно, кто у кого в кармане — она у тебя или ты у нее. Наконец, Unsane исследует тему потери рассудка и здравого смысла, их относительности и иллюзий кругом. К 2018-му понять, что реально, а что происходит лишь в вашей голове, уже так непросто, что фильм Содерберга можно считать почти документальным.

«Утойя, 22 июля» / Utøya 22. Juli

Режиссер: Эрик Поппе.

О чем кино: о теракте на острове Утойя в Норвегии, где в летнем лагере убийца расстрелял 69 человек.

Автозамена: «Темная ночь» Саттона, «Слон» Гаса Ван Сента.

Фильм Поппе рассказывает, как вы могли догадаться по синопсису, о теракте Брейвика. Но соль в том, что за 90 минут экранного времени это имя не произнесется ни разу. Более того, ни разу вы не увидите не то что лицо, даже силуэт этого человека в фокусе. Стрельба, шаги, черное пальто — и ничего больше. Такой прозрачной и понятной метафорой Поппе рисует портрет обезличенного зла. И вместе с тем, подчеркивает случайный характер преступления и неуловимость терроризма в 21 веке: совершить подобное мог любой человек, предсказать одинокие вспышки насилия невозможно.

Надо сказать, что чуть больше года назад о подобном куда талантливее и изящнее высказался Тим Саттон в «Темной ночи», фильме, также основанном на реальных событиях. Уязвимость «Утойи» в увлеченностью формой. Картина Поппе снята одним планом, что невероятно эффектно смотрится именно на большом экране. Напряжение в фильме чувствуется уже с первых кадров утра в лесу, а с первым выстрелом оно газует так смело, что затылок прижимает не только у водителя, но и в соседних маршрутках. Саспенс спадет только минут за 20 до конца, чтобы в финале вас ударило посильнее.

И все же «Утойя, 22 июля» — пусть хорошее, но одноразовое кино. Пересматривать, копаться в нем — лишнее занятие. А вот для первого раза аргументов, чтобы заинтересовать зрителя, у норвежца предостаточно.

«Свинья» / Khook

Режиссер: Мани Хагиги.

О чем кино: в Тегеране объявился маньяк, который убивает только кинорежиссеров. Хасан в ярости: неужели он недостаточно хороший режиссер, чтобы его убили. Почему он все еще жив, а близких людей находят убитыми с вырезанным «свинья» на лбу?

Автозамена: «Такси» Панахи, «Горе-творец» Франко.

Если имя Мани Хагиги вам неизвестно, вы просто невнимательно нас читали. Иранский режиссер не новичок в кино и не первый раз в конкурсе Берлинале. Его новая работа — драйвовая и сатирическая «Свинья» — по-панковски энергичная, но слишком простая и очевидная. Режиссерская самоирония — это прекрасно, остроумный взгляд на современное положение дел в иранском кино — тоже зашибись. Вот только этого мало, чтобы история получилась и смогла подпитывать зрительский интерес не то что полтора часа — хотя бы 30 минут.

Герои Хагиги так часто валяют дурака, что добавляют черной комедии ярких (ну где это видано) красок. Вот Хасан в майке Black Sabbath плачется престарелой матери, что даже его главного конкурента уже обезглавили, а за ним все никак не придут. И, доводя ситуацию до абсурда, мать утешает: «Придут, обещаю, что придут. А если не придут, я им такую взбучку задам!» А вот наряжается массовкой, чтобы подловить свою актрису на съемках у режиссера-конкурента. И если с материалом о режиссерских терзаниях, творческой ревности и запретах на съемку Хагиги справляется еще ничего, то чем сильнее градус социальной сатиры, тем быстрее у «Свиньи» подгорает. Сталкеры, блогеры, общественное мнение, сила соцсетей — обо всем этом Хагиги решает высказаться в последние минут 40, но ни по одному из тезисов не пройдется так талантливо, как (мы же видели) умеет.